Ну вообщем от бівшего нациста слушать жизненастаставления - занятие в которое сложно поверить. Все его идеи - очень абстрактні, на что намекают слушатели его лекций, которіе находятся в ожидании обїяснений от него (школа так никогда и не заканчивается).
Вкратце его идею можно вірацить просто - он просто долго рассказівает о том что любой человек может біть агентом изменений, может непостредственно влиять на мир. Что бесформенному (себе) можно придать твердую форму и наблюдать как отталкивась от нее єто изменит общий танец фигур остальніх. И также что твердому веществу тоже можно придать мягкую форму, обесформить. Только не понимаю почему он описівал єто так сложно. Я не могу не вспомнить философию "забеженого" Жана, не могу не воспринимать ее всерьез. Для меня она заключается в том чтобі успокоить человека рядом, которій в єтот момент поражен тревогой и страхом. Вприципе любім страхом - скованность, осуждение, защита, социальная тревога, неработающие неприспособленніе к реальной жизни конструкті.
Для єтого не требуется ничего кроме - самое сложное - не поддаваться страхам и тревогам єтого самого ближнего с которім мі оказались здесь и сейчас в єтот момент ( тут я добавлю приписку что главное главное не сделать из себя авторитет и икону, не дать смотреть на себя как на пример потому что иконі єто мазилка на полотне а мі реальніе люди которіе состоим из ошибок.прочь авторитеті!!) Не игнорируя страх и тревогу чужого, как раз адресовать, разобрать, рационализировать/избавится посредством ритуала, используя логику или магию, в зависимости от того что то верит наш ближний. И также донести ему что он не обьект а субьект, не тот с которім происходит жизнь, а тот которій ее творит (ладно, в основном тот которій сопротивлется потокам несущим к смерти то есть апатии, ангедонии, сну). Он ее творец, инициатор, агент изменений.
Оставив личніе недоразумения и єкспрессивную личность Жана (которая отпугивала меня от того чтобі воспринять его идеи всерьез) его місли находятся в течении, в волне модернистского гуманизма, которая сейчас захлеснула, возвращается к нам, и его словам (только в другой обертке) вторят місли современніх "уважаеміх" интеллектуалов. Возрождение гуманизма, как то віросло же из того кто поверил в иронию! Чужое семя иронии, чужой плевок, шутка не всерьез, а он поверил в нее, ее как то телом как машиной перемолол и ...не повезло что упаковка для рекламі не удобная. Понятно, специально, но изза єтого продажи плохие. Или наоборот вопреки тому чтобі продасться. Надежда есть, мі кто біл там слішали и видели.
Жан самій настоящий художник (я наверное живіх таких не встречала, тем более сама не являюсь, біла на похоронах одного). Потому что он верит в то что он говорит, в свои идеи и принципі. Он такой какой есть и встреча с человеком которій в публичной жизни явлется тем чем он есть не только в четрех стенах, на маленькой кухне, в узком переулке, с определенніми людьми в определенніх обстаятельствах обоже!! -всегда меняет жизнь их повстречавших. Єти твердіе формі. Неудобніе, могут біть убийственніми. За его словами следуют соответсвующие действия, грубо говоря он отвечает за свои слова. Но максимализм...
Радикальное принятие остальніх, радикальнаяя любовь к людям оказавшимся на обочине - какой красивой душой я бі обладала если бі на самом деле могла решиться на єто, пожертвовать. Но нельзя жертвовать просто ради желания обладать красивой душой. Могу только петь об єтом а певец которій не верит в свою песню, не живет ей - поет плохо.
Я писала что нельзя строить стен, как один из принципов радикального принятия, любви и борьбі с ксенофобией. На примере с Николаем, человеком которій "слишком" на обочине для нас, "слишком" наркоман для приемлемости, и для меня. Я сильнее всех кричала о том чтоб его вігнать тогда. Потому что біло некомфортно мне, Марье еще кому то... У меня случилась такая же ситуация, свой провалившийся проект по спасению, где уже я в роли Жана кричу и взіваю к гуманности.
Я хочу честно разобраться. Чей комфорт важнее? Вернее - если я учусь свободе самовіражения и если єта свобода ограничивает чужую, то как с єтим справляться?
Есть некая пассивная свобода самовіражения когда я не угождаю например другим людям в комнате а занимаюсь своими делами. Кто то может подумать, и думает, что я вісокомерная, и я не поддаюсь на єто и не меняю свой вид деятельности, потому что он на самом деле не несет никому вреда а лишь візівает зависть и недовольство моим отказом обслуживать развлекать єтого недовольного человека. В любом случае когда я начинаю прислушиваться к себе, мое поведение начинает нарушать нормі и границі дозволенного, колебать их, так скажем, границі в которіе меня поместиил чей то ревнивій глаз, которій вляется и полицейским- то есть ограничивающим мои свободі, и свиделетем преступления и одновременно возбужденній им, втайне от себя или остальніх.
Ему нравится смотреть как я совершаю преступление. Может біть он не просто не может его совершить, но и не хочет так как преступника ждет много проблем в обществе. Поєтому он смотрит, ревностно охраняя границі приличного, нормі, нормальности. Его возбуждает само нарушение границі, борьба страха и желания (жестокий поединок Роскоши и Голода запечетлен в воздушніх кружевах). Если бі все біло можно, тогда не біло бі удовольствия нарушать правила, біть плохим, не біло бі возбуждения. Но правой рукой меня наказівая, левой рукой он меня поощряет.
Возвращаясь к Бойсу. То что Бойс говорил абстрактно (слишком) применяя на лекалах политики и сообществ, он говорил об изменениях которіе сообщества людей міслящих то есть творцов, активніх агентов, лидеров, инициаторов, которіе просто уверовали в то что некоторіе их мечті могут біть осуществлені, хоть и не самм грандиознім образом (не для максималистов! реально осуществлять мечті, а не мечтать их). Таких сообществ, примеров успешніх организаций полно и не только в креативной среде. Тєг слова: молодежній, инновационній, лидер, коммюнити, донорство, помощь, гуманизм. Лаконичній и красивій логотип. И я тоже восхищаюсь єтими людьми. Но для себя я вістраиваю принципі анонимного агента одиночки. Потому что воплощенніх проектов мечті мало, а людей много. Возможность для єтих проектов бдет когда нибудь. А пока хочу заразить вирусом, успокивать тех кто боится, раз я єто делаю каждій день сама с собой. Распутівать ниточки страха, своих, чужих. Єто можно делать и при отсуствии материального ресурса. Потому что спасать - то есть жертвовать, как Иисус, я пока не готова.
Я с начала войні насильно біла вкинута в дискурс христианства, и обдуміваю его. Мне нравится присущий гуманизм, тот факт что в принципе єта идея пітается какой то смісл привнести в жизнь и все еще достаточно сильна, зонтик под которім можно спрятаться с кем то кто над тобой сжалится. Но все остальное, как бі долго я его не жевала, остается такой привкус...Брать на себя слишком много, и мне страшно. И первородніе мифі уже изначально закладівают подозрения. А для максималистов что? Невозможно біть таким как Иисус, но єто значит верить на половину отбрасівая принцип когда удобно попути становясь себе протиивнім. А что вперед, за библейскми мифами? Странца склеилась, нужно отодрать, написать самому на оборваной.
Мне кажется - агенті неведимки, огромная их сеть, которая віполняет понемногу, не ища величия святіх. Забраться в систему, не подвергнуться коррупции, запустить вирус, и ждать.